Он жил как все: работа, дом,
Друзья, сиамский кот.
Любил шутя произносить
Слова наоборот.
Любил по снегу босиком
Из дышащей парной
И говорил по четвергам,
Что скоро выходной.
Любил Садовое кольцо
В ночном мельканье фар.
Любил, как пахнет от дождя
Июльский тротуар.
Любил Ее пригоршню лет.
Синь глаз и лен волос.
Но там семья, а здесь…
Да здесь все как-то не срослось.
Он каждый день бежал с утра
В казенный желтый дом.
С клубничным йогуртом, зонтом,
Бананами, тортом.
Бежал туда, где двери в ряд,
Где в белом медсестра,
Где хлоркой пахнет все подряд
От шторки до стола.
Где капельницы часовым
С полуночи стоят.
И сердце рвет на части, рвет
Родной любимый взгляд.
«… Она не помнит ничего.
Нет, это не пройдет.
Да, всё стабильно.
Никого Она не узнаёт».
Морщинки лет, больницы тишь
И мамины глаза,
Обрывки фраз, «Домой, малыш!»,
Предательски слеза…
Пролет пустой
И жадно он вдыхает никотин.
Слова врача: «Могу сказать,
Что Вы — прекрасный сын!
Но всё равно она же Вас
Совсем не узнает
И не заметит, что никто
Сегодня не придет.
Могли бы Вы и опоздать,
Ведь молодой, весна…»
«Спасибо, доктор, только вот
Я помню, кто ОНА…»
